Ум, несознающий себя, не нарушается никакими аффектами. Это ум
изначальный, а не заблуждающийся. Он всегда течёт, никогда не становится
твёрдым. Поскольку он ничего не выбирает, не ищет, куда надо двигаться,
- он наполняет тело, проникает в каждую его часть и нигде не
останавливается. Он никогда не становится подобным камню или куску
дерева. Если он отыскивает где-то место для отдыха - это не ум не-ума.
Не-ум ничего в себе не хранит. Его также называют мунэн, "не-мысль".
Мусин и Мунэн синонимы.
Главное - достичь мунэн или мусин. Тогда сознание течёт от предмета к
предмету, как поток воды, заполняя все уголки. Поэтому ум может
выполнять всё, что от него требуется. Но когда течение где-то
останавливается, в другие места оно уже не доходит, и в результате
наступает общая закостенелость. Колесо может вертеться, когда оно не
слишком плотно связано с осью. Если связь слишком тесная, оно не будет
двигаться. Если ум чем-то занят, он перестаёт работать, он не может ни
слышать, ни видеть, даже если звук проникает в уши или свет вспыхивает
перед глазами. Когда у вас что-то на уме, ум предвзят и у него нет ни на
что больше времени. Но пытаться устранять мысль. которая поселилась в
уме, значит наполнить ум чем-то другим. Это вызывает порочный круг.
Лучше всего с самого начала не давать в уме пристанища ничему. Может
быть, это и трудно, но если вы продолжите упражняться в куфу, то через
некоторое время достигнете этого состояния. Но, конечно, для этого не
надо торопиться.
Далее также приводится одно стихотворение из японской поэзии:
Думать, что я более не стану думать о тебе -
Значит, всё ещё думать о тебе.
Так дай мне не пытаться думать,
Что я не буду думать о тебе.
Прежде чем расстаться с Такуаном, следует рассмотреть вечный
парадокс, принимающий, например, такие формы, как вопросы: "Как
сохранить ум в состоянии думанья, когда его дело - не думать?"; "как ум
может быть одновременно умом и не-умом?"; "как "А" может быть
одновременно и "А", и "не-А"?" Это касается не только логических и
психологических проблем, но также и метафизических. Однако,
фехтовальщику необходимо разрешить эту проблему самым конкретным
способом, потому что для него это вопрос жизни и смерти. Многие её
рассматривают чисто интеллектуально, оставаясь по существу к этому
совершенно безразличными. Но и с философской точки зрения эта проблема
остаётся для нас важной, ибо она является ключом к пониманию восточной
мысли и культуры.
Предание гласит, что Дзягю Тадзима-но-ками Мунэнори оставил
одному из сыновней стихотворение, содержащее секрет его школы
фехтования. Стихотворение, с литературной точки зрения, довольно слабое.
Стихотворения такого рода называются " дока " или стихотворения о Дао.
Вот оно:
Знай, что за техникой есть дух (ри),
Он сейчас расцветает.
Открой перегородку, -
Смотри: вливается, сияя, лунный свет.
Можно сказать, что это чрезвычайно мистично. Но самое
странное не в том. Что же искусству фехтования, которое, прямо говоря,
состоит во взаимном убийстве, делать с этим стихотворением о луне и
расцвете? В японской поэзии лунный свет связывает богатые поэтические
ассоциации. С этой точки зрения понятно, почему Дзягю обратился именно к
нему, но что мечу делать со стихотворением о луне? Какое вдохновение
ожидает получить фехтовальщик, созерцая луну на рассвете? В чём здесь
секрет? После многих трагических событий, с которыми без сомнения должен
встретиться человек, каким экзотическим просветлением он хочет увенчать
весь свой прошлый опыт? Автор, конечно, хочет бросить внутренний свет
на психологию фехтования. Дзягю, истинный мастер, знает, что голая
техника не сделает человека настоящим фехтовальщиком. Он знает, что дух
(ри) или внутренний опыт (сатори) должны быть основой искусства,
обретаемого лишь в смотрении в глубочайшие тайны ума. Вот почему Такуан
неустанно объясняет учение о пустоте (шуньята), т.е. метафизике мусин-но-син (ума не-ума). Пустота
или не-умность некоторым покажется слишком далёкой от жизни, от тех
требований, что жизнь нам постоянно предъявляет. Но теперь мы понимаем,
что она имеет непосредственное отношение к проблемам жизни и смерти, о
которой большинство из нас не задумывается. Конец письма Такуана.
Сущность совета Такуана Дзягю Тадзима-но-ками можно подытожить,
процитировав фрагмент окончания его длинного письма, в котором он
обращается к схватке Букко Кокуси с солдатами вторгшейся армии Даюаня.
Этот эпизод будет рассказан в нижеследующем разделе. Такуан здесь даёт
комментарии о мече, "сверканием молнии рассекающем весенний ветерок".
Поднятый меч не имеет собственной воли, он весь из пустоты.
Он, как сверкающая молния. Человек, который сейчас будет повержен ударом
- тоже пустота, и такая же пустота - поднявший меч. Ни один из них не
обладает умом, наделённым субстанциональностью (постоянством,
твёрдостью). Поскольку каждый из них состоит из пустоты и не обладает
умом (кокоро), то человек, который наносит удар, не человек; меч в его
руках - не меч, и то "Я", которое сейчас будет повержено, подобно
весеннему ветерку, рассечённому проблеском молнии. Когда ум не
останавливается, то меч, наносящий страшный удар, не что иное, как
дуновение ветерка. Ветер не сознаёт себя, когда мчит над вершинами
деревьев, нарушая их покой. Так же и меч. Отсюда и строфы Букко. Эта пустота "не-умности" относится ко всем видам
деятельности, а так же к танцам и фехтованию. Танцор поднимает веер и
топает ногой. Если он хоть чуть-чуть думает о том, как ему это надо
сделать хорошо, он перестаёт быть хорошим танцором и его ум
останавливается на каждом моменте. Во всех действиях необходимо забыть
свой "ум" и стать единым с тем, что ты в этот миг делаешь. Если мы привязываем кошку, чтобы она не схватила птичку, она
будет вырываться на свободу. Но научите кошку не замечать присутствия
птицы, и тогда животное свободно и может отправляться, куда захочет.
Иными словами, когда ум привязан, он чувствует себя ограниченным в
каждом движении и тут нечего говорить о каком-то чувстве спонтанности
(самопроизвольности). Итак, не позволяйте уму останавливаться на поднятом мече,
забудьте, что делаете, и бейте врага. Не удерживайте ум на том, кто
стоит перед вами. Всё происходит из пустоты, но остерегайтесь, чтобы ваш
ум не связался с самой пустотой. Дополняя Такуана, прочтите следующую историю, как иллюстрацию
ума не-умности. Один дровосек усердно валил деревья в отдалённых горах. Вдруг
появился зверёк по имени "сатори". Это было очень странное существо.
Дровосек решил изловить его живьём. Зверёк прочитал его мысли и сказал:
"Ты ведь хочешь меня живым изловить, правда?" Дровосек очень удивился и
не знал, что сказать; тогда зверёк заметил: "Видно, ты удивился, что я
умею читать мысли". Дровосек удивился ещё больше и решил яростно ударить
животное топором. Тогда сатори воскликнул: "Ах, теперь ты убить меня
хочешь!" Дровосек совсем смутился и, осознав своё бессилие справиться с
чудесным животным, решил вернуться к своим делам. Сатори, однако, теперь
сам погнался за ним и сказал: "Ну, наконец-то ты покинул меня".
Дровосек уже не знал, что ему делать со зверем. Совершенно отказавшись
от намерений насчёт животного, он взялся за топор и, не обращая внимания
на присутствие животного, принялся сосредоточенно и со всей силой
валить деревья. Во время его работы топор вдруг соскочил с топорища,
ударил сатори и убил его. Со всеми своими способностями читать мысли
сатори, однако, не смог прочесть мысли "не-умности". На последней стадии обучения фехтовальщика существует тайное
знание, даваемое лишь тем ученикам, кто достиг высшего уровня. Одной
технической тренировки недостаточно. Совершенствование в технике не
определяет высокого уровня. Тайное учение известно лишь среди мастеров
определённой квалификации. Это учение - "Луна в Воде". Один из авторов
вопрошает: "Что означает "Луна в Воде"?" В разных школах фехтования это объясняется по-разному, но
основная идея в том, чтобы понять, как луна отражается везде, где только
есть вода, а это достигается лишь в состоянии мусин (не-умности). Одно
из стихотворений Хоросавы, сочинённое у водоёма, гласит:
Луна не собирается отбрасывать тень, И пруд не думает отразить луну. Как ясны воды Хиросава!
Сквозь это стихотворение нужно прозреть тайну мусин, в
котором нет следов искусственных затей, а всё предаётся самой Природе.
Одинокая луна отражается в сотнях потоках. Свет луны неразделён на
множество призраков, это рябь на поверхности искажает сияние, дробя луну
на множество осколков. Свет луны так же существует, когда нет воды, его
отражающей. Точно таким же остаётся свет луны, когда воды много или
есть только маленькая лужица. Эта аналогия делает более понятной тайну
ума. Луна и вода - предметы осязаемые, тогда как ум не имеет формы, и
его работу трудно проследить. Таким образом, эти символы не есть истина,
а только намёк на неё.
Пока состояние мусин не осознано, не реализовано, ум всегда сознаёт, что
делает - это Такуан называет "умоостанавливанием". При этом, вместо
течения, ум начинает размышлять о том, что он собирается сделать или уже
сделал. Воспоминание и ожидание - это прекрасные качества человеческого
ума, которые отличают его от низших животных. Они полезны в
определённых отношениях, но когда каждое движение решает, - жить или
умереть, - эти свойства ума следует отбросить, чтобы они не впутывались в
течение мысли и молниеносную скорость движений. Человек должен обратить
себя в игрушку в руках бессознательного (аналогично "неосознанному").
Бессознательное должно возобладать над сознанием. Говоря метафизически,
это философия шуньяты (пустоты). Техника фехтования основана на этой
психологии, а психология - конкретное применение метафизики. Имея в виду это событие, можно понять, почему фраза "Воды
Западной Реки" нашла своё место в тайных документах школы Синкагэ-рю.
Вопрос Хо очень важен и ответ Басё тоже. Обучая дзен, часто вспоминают это
мондо, и нет сомнения, что в средневековой Японии многие фехтовальщики
использовали его, чтобы достичь состояния "не-умности". Как уже раньше
говорилось, мысль о смерти является величайшим препятствием для
положительного исхода битвы жизни-и-смерти. Чтобы преодолеть эту мысль,
препятствующую свободному и спонтанному уровню технической
натренированности, фехтовальщик должен заниматься дзен. Никакое махание
мечом никогда не научит человека одним глотком проглотить Западную Реку.
Только он сможет совершить это чудо, и пока оно не совершилось, от
вечно присутствующего сознания духа смерти уйти некуда. Дзен не только
философское пояснение о вездесущности жизни, но и самый практический
путь в безотносительное, где чашка чая в моей руке, разливаясь, сразу
наполняет всё огромное пространство Тихого океана, не говоря уже о
мелких речушках и отдалённых уголках нашей планеты. Тайные документы
также содержат многочисленные "нака", стихотворные эпиграммы
относительно мастерства в фехтовании. Некоторые из них ясно отражают дух
дзен.
Далее также приводится одно стихотворение из японской поэзии:
